Часть первая.
Лирическая
Плохо началось у меня утро. С настоящего, со всхлипываниями и причитаниями, плача. Накопилось за все эти месяцы. И дошло уже до какого-то предела. И я завыла, как во все времена выли бабы…
Три месяца мне снился Майдан… Горящие шины, барабаны и погибшие мальчики. Так получилось, что они для меня не совсем неизвестные люди. Мой сын учился в Украинском Католическом Университете. Там преподавал историю Богдан… Дочь подруги дружила с однокурсником Сашей, архитектором, рыженьким и веселым…
Страна пережила клиническую смерть, а потом ее сердце застучало в бешеном ритме. Время стало измеряться в секундах.
Потом мне стал сниться Крым. Графская пристань в Севастополе… Литературное кафе в Коктебеле, где табличка с надписью «За этим столом сидел Василий Аксенов» стояла на всех столах поочередно. Шторм в Херсонесе… Концерт группы «Ундервуд» и Андрея Макаревича в Балаклаве...
И репетиция парада ко Дню Военно-морского флота – истребители – две серые точки, выплясывающие в небе – над пляжем в Учкуевке…
Жена олимпийского чемпиона. Осунувшееся лицо, нервные руки… Родом из Севастополя. Там живут ее родители и родители мужа. Звонят: «Давайте, все к нам. Тут уже Россия». А ее дочь, старшина второй статьи, служит на украинском корабле.
Она сидит в редакции, глаза сухие, плакать не может. Говорит: «Я не живу». Ну заберите оттуда вашу девочку, пусть муж, олимпийский чемпион, вывезет ее оттуда. А она еле слышно: «Так она же присягу давала!».
Сына посылают на Чонгар, сюжет снимать. Нервничаю. Требую звонить через каждый час. Обещает. Вижу – врет. Звонит знакомый. Собирается с Володей Ткаченко (солист группы «Ундервуд») в Красноперекопск. Спрашивает как дорога, что на блок-постах.
Подруга из Львова, театральная художница, занимается расселением беженцев. Очень устала за эти месяцы – шила бронежилеты, пикетировала военную часть и «беркутовцев», теперь ищет квартиры для крымских татар.
Иду на дежурство в фонд помощи военнослужащим. Это в облгосадминистрации, комната №102. Прохожу мимо памятника Небесной сотне. Подумалось...
Есть такие вещи, которые нельзя забалтывать! Их нужно хранить очень бережно и доставать в самые тревожные, страшные или счастливые минуты жизни и переживать. Снова и снова! Одному, в тишине и одиночестве. Напоминать себе каким может быть человек. И так будет искреннее, честнее, и не превратится в освященный, но лишенный смысла пустой ритуал. Как послепасхальный поминальный день. Пришли. Положили цветочки. Бухнули. Ушли.
Я не против памятников. Пусть они будут, пусть будут улицы их имен. Но я бы не хотела, чтобы память о погибших на Майдане превратилась в ритуальное камлание!
Н ужно молча, негромко! Про себя и для себя. И может поплакать. И «Пливе кача» послушать. И стихи Евгении Бильченко почитать. Чтобы не расплескать эту боль по убитым мальчикам. Чтобы помнить!
Часть вторая.
Драматическая
В облгосадминистрации прохожу через отключенные турникеты, мимо пацанов в камуфляже. В маленьком кабинете №102, заваленном пакетами и ящиками, громко говорят по мобилкам две женщины: Галина и Лариса, что-то пишет в блокнот молодой мужчина в темном свитере.
Отец Тарас – священник украинской греко-католической церкви. Живет в Дрогобыче. На своей машине, с друзьями развозят по блок-постам продукты, вещи, флаги… На вопрос, служит ли он там службу, решительно ответил –нет и прочел короткую лекцию об институте военных капелланов. Добавил, что они просто помогают нашим солдатикам.
Меня, наконец, заметили. Отправили на склад сортировать одноразовую посуду. Честно разделила 2,5 тысячи ложек, стаканов и тарелок на три кучи. Упаковала для передачи и получила право принимать телефонные звонки. Звонков пока нет. Читаю журнал предложений. Херсонцы предлагают для поселения крымских беженцев дачу. Может жить семейная пара… Принесли варенье… Передали для военнослужащих: карематы, разгрузочные жилеты, тушенка, гаечный ключ…
В дверь входят две пожилые женщины. Несут большой пакет. В пакете: два хлеба, три булки, килограмм карамелек – солдатикам передайте. Отец Тарас согласился довезти передачу до Чонгара. Потом вместе с Галиной они долго прорабатывали маршрут, писали накладные (куда, что). Отчетность – дело важное! Священник остается ждать мобильник, который должны починить (его должны отвезти солдату на блок-пост). Тут же выпрашивает два флага и пакует их в свои огромные мешки.
Пришла бабулька. Принесла теплый свитер. Говорят, на Чонгаре холодно, ветер. Священник обещает забрать свитер. Галина порывается отдать ему все теплые вещи, но потом остывает. Видимо вспоминает о том, что у нас теперь много блок-постов и застав. И там тоже ветер и холодно.
Я не успеваю принимать телефонные звонки. В комнату врывается подросток с матерью. Они на два голоса, выдают историю о беженцах, рассказанную их родственницей, которая работает в центре занятости: «В общежитии на Острове живут 37 беженцев, у них нет трусов, носков, порошка и одноразовых станков, тазика тоже нет! Им есть нечего! Запишите, все, что для них нужно купить. У ребят совсем нет денег! А один из них вчера попал в психушку. У него ресторан в Ялте сожгли! Вы же поможете?» Дают контактный телефон и уходят.
И что делать дальше? Это фонд помощи военнослужащим, с беженцами работает служба миграции. Звоню 1580. Вежливый дежурный дает контактный телефон руководителя психологической службы Татьяны Скляренко. Галина предлагает выйти на Майдан и объявить сбор средств для крымчан. Я убеждаю ее, что сначала нужно выяснить ситуацию. Набираю телефон Татьяны. И тут сама Татьяна Скляренко входит в кабинет № 102. То есть, входит незнакомая женщина, она включается в нашу дискуссию, и выясняется, что это и есть та самая Татьяна. Она уточняет детали: беженцев не 37, а только семь. Все мужчины. Жены, дети и другие родственники приедут попозже. Людей уже поставили на учет в Центре занятости. Денег у них, действительно, пока нет. Помочь нужно! Хорошо бы им также карточки пополнения счета купить. Люди постепенно устраиваются. Им помогают. К одному из них приезжает из Крыма дочь. Она будет учиться в Херсонском национальном техническом университете на бюджете. Об этом уже договорились.
Беженцам, конечно, тяжело. Они оставили там: квартиры, вещи, друзей, свою прошлую жизнь. Здесь будут все строить заново. Пока к нам приехали активисты Евромайдана, – украинцы, есть и русские. Крымские татары едут, в основном, на Западную Украину – во Львов и Хмельницкий.
Две элегантные дамы принесли деньги. Тут же купили карточки пополнения счета для крымчан. Все поступления аккуратно заносятся в толстые амбарные книги. Приход – расход. Пока наши гостьи бурно обсуждали текущие политические события, успела просмотреть все эти приходы и расходы. Чеки и накладные. Их много.
Муж и жена аккуратно упаковали рации «Вояджер». Муж завтра отвезет их на блок-посты. Просят обмундирование для солдат от 46 до 68 размера. Галина ругается. Форму обязано купить Министерство обороны! И еще нужны берцы. Много берцев!
На складе, в облгосадминистрации рядами стоят варенья, соленья. В ящиках, на полу. Так, что витамины для солдат заготовлены.
К вечеру поток посетителей спадает. Реже звонит телефон. Часов в восемь фиксирую последний звонок: «Здравствуйте, меня зовут Татьяна Абрамович. Не родственница того самого… Я русская, но возмущена до глубины души! На Таврическом пьедестал памятника «Три штыка», покрашен как георгиевская ленточка. Я гражданка Украины и требую немедленно убрать это из моего города»!
Иду домой. Ого! А на нашей девятиэтажке уже пять украинских флагов. А на соседнем доме – только два. Плывут эти дома сквозь херсонские сумерки, ветер развевает на них флаги цвета солнца и неба. И я улыбаюсь.
А ведь утром рыдала, начитавшись новостей и устав от бешеного напора информации, которая вовсе не успокаивает, а наоборот, вздергивает и без того натянутые до предела нервы. Показалось мне утром, что все было напрасно, и будет вечная зима, и весна никогда не придет… А вечером поняла, что мы все очень устали. Мой народ устал. Мой сильный народ, который даже в самые отчаянно тяжелые времена, умеет улыбаться. Часто сквозь слезы.
Но у меня был прекрасный день. Я видела как люди, сбрасывая с себя эту свинцовую усталость, делают большие и маленькие, нужные и добрые дела. И как-то да, я горжусь тем, что у нас Такие Люди.
Конечно, во всем, что пишу слишком много лирики. Возможно, так чувствую это время, которое требует Поступков, а не Cлов. Время, когда все человеческие качества проявляются сильно и яростно: Любовь и Ненависть, Подлость и Героизм, Предательство и Милосердие.
Володя Ткаченко в фейсбуке пишет: «Кто скажет плохо о Макаревиче – дам в морду!» Жму на лайк.
И под занавес вечера трудного дня – песня. Человек, который понял мой народ, Борис Гребенщиков: «Господи, спаси мою душу, я начинаю движение в сторону весны!»...
Для тих,
хто бажає допомогти!
У Херсонській ОДА в кабінеті 102 знаходиться координаційний центр підтримки наших воїнів. Там працюють волонтери з 8.00 до 20.00 тел (0552) 22-92-96 вони надають консультації, приймають заявки (від керівників військових частин, які знаходяться на території Херсонської області) та матеріальну допомогу.
Також у Херсоні відкритий рахунок куди можна направляти кошти:
ПАТ «УКРСОЦБАНК»,
МФО 300023
ХО Фонд милосердя та здоров’я,
ЄДРПОУ 01497439
Р/Р N 26005011201674
Ксенія Келебєрда
|